Управленческий фундаментализм versus рыночный / Обсуждение Национального доклада об инновациях в России

Текст доклада

Сильные стороны доклада

Обсуждение

Что может и делает государство в странах лидерах?

Предложения ECOLIFE

Справедливости ради надо сказать, что к сильным сторонам доклада следует отнести именно моменты констатации:

• Необходимость портфельного подхода и развития эко­системы уже осознана государством: во многом после неудачных попыток продвижения и поддержки про­извольно выбранных направлений технологического развития (например, нанотехнологии)и применения к ним по большей части простых инструментов вро­де инвестиций, субсидий, грантов и предоставления физической инфраструктуры. Одним из результатов осознания неэффективности и устарелости такого подхода стало появление на свет Национальной тех­нологической инициативы (НТИ).
• Сигнал от экосистемы о текущих научных и технологических приоритетах пока еще очень слаб, и государству иногда приходится его «додумывать» – с чем столкнулись, например, разработчики Наци­ональной технологической инициативы (см. секцию 11.5).
• В разных стратегических документах зафиксированы разные приоритеты, и часто между ними не наблюдается абсолютно никакой корреляции/зависимости (см. иллюстрацию – таблицу №    11.3.4)

Обсуждение

Заявленная цель Национального Доклада  — «превращение инновационной политики из набора отдельных инициатив и решений в системный тренд, в неотъемлемую часть экономической политики» выглядит обоснованной, но лишь в той мере, в которой понятие политики не является синонимом ручного управления «портфелем отраслей».

Это замечание принципиально, так как авторы не ставят под сомнение «силовой» посыл. Они пишут: «Необходимость в отсутствие полноценной научной и инновационной экосистемы приоритизировать технологии „сверху вниз“ отражается и на качестве инструментов, доступных государству. Государство сталкивается со сложностями при дополнении прямого финансирования масштабных проектов более сложным и тонко настроенным инструментарием, связанным с обустройством экосистемы (см. главу 9), а также при выборе глобальных общественно значимых приоритетов, которые государство могло бы продвигать как участник и модератор этой экосистемы». В этой фразе государство «модератор» экосистемы. Но как они взаимодействуют – это большой вопрос! Может ли государство быть модератором?

В целом позицию авторов доклада можно охарактеризовать как управленческий фундаментализм. Этот вывод основывается на том, что его авторы:

1. Не подвергают сомнению возможность государства быть «модератором экосистемы»
2. Не подвергают сомнению необходимость «инновационной вертикали» — совокупности организаций, действующих централизованно-иерархически с целью развития инновационных процессов в стране.

Однако такой подход, будучи однажды использован, возрождает административно-командный метод развития, а основной целью создаваемой системы делается самосохранение и повышение ее статуса. Инновации становятся средством достижения этой цели, поэтому, как правило, имитируются. Имитация инноваций – основное занятие экосистемы инноваций, которая и «модерируется» государством через посредство инновационной вертикали.

Антагонистическим к позиции авторов в российском пространстве смыслов выглядит рыночный фундаментализм, позицию которого можно передать примерно следующим образом – «В условиях развития инноваций существует высокая неопределенность выбора перспективных прикладных направлений. В этих условиях требуется рыночная конкуренция». Этот подход привел к постановке в общую очередь и потере множества важнейших элементов инновационной системы бывшего СССР – причем в первую очередь рыночно бесперспективными признавались самые высокотехнологичные отрасли, требовавшие наибольшего объема вложений. Так были «закрыты» как бесперспективные отечественные суперкомпьютеры – линейки БЭСМ-6 и Эльбрус, свернуты программы получения покрытий и новых материалов, а также общего развития материаловедения и лазерной техники, которое требовалось для программы «космических войн» (теперь аналогичные материаловедческие программы носят звучные западные имена с приставкой нано). Особый «рыночный» удар «под-дых» был нанесен по научным коммуникациям – в атмосфере общей свободы публикаций информационные связи между научным миром России и Запада стали ослабевать – у российской науки денег становилось все меньше и меньше, из-за чего институты последовательно отказывались от информационных подписок на ведущие западные научные издания. В этих условиях создание МАИК «Наука» привело к образованию «золотого прииска» по продаже переводных публикаций российских авторов, но к сожалению средства, вырученные от этой деятельности оказались полностью уведены из России и ничем не помогали возделыванию «золотой нивы» публикаций.

В результате обе антагонистические позиции повинны в фундаментализме и потому неверны. На практике, в большей части ведомств, реализуется смешанный рыночно-государственный подход, который «играют» как тендеры на государственные заказы. Однако именно в отраслях, где государство наиболее компетентно – прежде всего в инновационных разработках, востребованных государством для приоритетов обороны страны, эти «игры» практически неэффективны.

Почему? Дело в том, что высказанные позиции полностью умалчивают о наиболее важном для инновационного процесса обстоятельстве — инновационный процесс должен разыгрываться на максимально насыщенном информацией поле.  Можно сказать, что это «квест в информационных джунглях», где «последний герой» может полагаться только на собственное чутье и удачу. Это по самой своей сути процесс информационно-сервисный, а не материально-технологический, что определяет его лимитирующие факторы, лежащие в области публикационно-патентной работы и сервисов прототипирования. Отсутствует понимание того, что именно факторы информационной среды, как и предсказывали  Д.Белл и другие авторы, классически формируют постиндустриальное развитие, которое и создает непрерывный поток инноваций.

Достаточно характерно, что в обсуждаемом докладе никак не прокомментирован факт выстраивания экономики вдоль нефтяной вертикали, который с одной стороны — определяет минимальную вовлеченность  в процесс всех не относящихся к нефтянке инноваций, в с другой — порождает рынок сервисных и посреднических услуг, не имеющий, однако, постиндустриального характера, во всяком случае, не порождающий поток инноваций.   Тем не менее в докладе присутствует фраза, выражающая позицию авторов, которая -  «не означает отказа от поддержки тех отраслей-гигантов, которые сформировались у нас в прошлые периоды.  Здесь речь о совсем другом: о формировании оптимального портфеля отраслей и технологий и применении к ним тех инструментов поддержки, на которые они – в силу истории своего развития, степени встроенности в новую экономику или секторальных особенностей – лучше всего реагируют».  Эта убаюкивающая, но непонятная фраза. С одной стороны – понятно, что на субсидии для оборонки, нефтянки (ТЭК), и таких  отраслевых монополий  типа РЖД и ФСК&МРСК никто не «покушается», однако другие отрасли предполагается возможным оптимизировать по критерию «отзывчивости». Т.е. есть два портфеля – в одном «гири» которые составляют львиную долю бюджета, а в другом – «подкармливаемые» инновационным бюджетом технологические отрасли.

Точно также молчаливым комментарием можно считать и «тепловую» карту стран – лидеров инноваций (баллы отражают «температуру» — от 1-холодно до  5-горячо) – приведенную на стр. 39:

Сравнивая развитие инновационной среды и инновационных стимулов, карта дает объективную положительную оценку среде в большинстве стран, и вполне объективно свидетельствует, что Россия лидирует в одной графе – помощи компаниям. Такая  “подкормки» по мнению авторов «Национального доклада..» является инновационным стимулом. Однако на практике это приводит лишь к подходу, при котором «богатые» отрасли укрепляются во мнении, что купить можно абсолютно все – от  новейших машин, поездов и самолетов, до технологий  —  и в результате совершенно не заинтересованы развивать собственные инновации, развивать и выращивать новые технологии. Именно такая история произошла например с технологией фрекинга, основанной на горизонтальном бурении, которое для российских корпораций осуществляют иностранные фирмы (Schlumberger и др.), хотя рождалась техника горизонтального бурения в СССР вскоре после войны.

Что может и делает государство в странах лидерах?

Подходы выработаны достаточно давно:   1. Государство должно усовершенствовать систему наполнения  инновационного поля информацией (см. пример Стратегии предпринимательства Великобритании*) , 2. обеспечить ее прозрачность (третий инновационный план Японии**) и 3. справедливые правила игры при которых  “сильные» не должны обижать «слабых» (этому, в частности, посвящен Инновационный план Франции***)

*В 2007 году Британское правительство представило Стратегию предпринимательства, где среди основных мер названы упрощение доступа малого бизнеса к знаниям.

**Важнейший постулат на котором базируется третий инновационный план Японии (2006-2010) состоял в том, что политика в области науки и техники может эффективно осуществлять, если она понята и поддерживается населением. Этого можно достичь только открытым диалогом с обществом по поводу инноваций.

***“Инновационный план» Франции 2002-2010 годов уделяет первостепенное внимание регулированию и совершенствованию правового режима для инвесторов, вкладывающих средства в инновационную деятельность.

В России основной провал наблюдается именно в области наполнения информационного поля.  Пунктов подпитки людей необходимой им информацией очень мало, а до недавнего времени – и вовсе не было. В научных учреждениях библиотеки не содержат доступа к новым монографиям, книгам, брошюрам – продукции западных научных издательств. Даже подписок на ведущие научные источники -  Nature, Science, PNAS и др.. нет даже у ведущих научных институтов РАН и  национальных образовательных университетов.  Библиотеки, особенно научные, быстро превращаются в гору стремительно устаревающего бумажного хлама, справиться с которым не в силах проект Национальной электронной библиотеки (НЭБ), бесполезный для науки в силу бесконечного запаздывания (проект остается в пределах освобожденных авторских прав, что отделено от современности «полосой препятствий» в 50-70, а порой и 100 лет).

Публикационная работа в российской науке концептуально и технически замерла на уровне 70-х годов прошлого века. Научные блоги и комментарии, начало которым положил сэр Джон Мэддокс (главный редактор «Nature» на протяжении более чем 20-ти лет), в России не существуют до сих пор, публикационная работа ведется на бумажном носителе, научная коммуникация отсутствует настолько, что российские ученые общаются только при личных встречах, и часто не могут прочитать свежие публикации коллег, выходящие в журналах на Западе, так как не имеют соответствующих подписок.  Вероятность пересечений, на которых и возникают новые направления науки, техники и технологии при таком положении дел с публикациями катастрофически снижается именно внутри российской науки.  Вынужденные публикации на Западе создают эффект снижения вероятности прочтения непрофильным специалистом работы коллеги, даже немного отличающейся по профилю – результате нарастает разобщённость и фрагментарность. Это можно назвать анти-флорентийским эффектом (прямая противоположность эффекту Медичи) и констатировать, что при таком положении дел никакое Возрождение, вызванное санкциями или другими угрозами невозможно – объективно нет информационного поля!

Жонглирование фактами представленное на страницах выводов –стр. 136 и далее –просто  цинично. Например для обеспечения инновационной среды:   в разделе Доступ к информационно-коммуникационным  технологиям рассматривается индекс, состоящий из 5 компонентов: 1) Кол-во стационарных телефонных линий на 100 жителей; 2) Кол-во мобильной сотовой связи на 100 жителей; 3) Пропускная способность международного Интернета (бит/с) на кол-во пользователей Интернета; 4) Процент домохозяйств с компьютерами; и 5) Доля домашних хозяйств, имеющих доступ в Интернет, балл от 0 до 10.    В свете сказанного выше представляется совершенно бесполезной измерять скорость интернета, если в нем нет научного обмена, если он не служит коммуникационной средой научной жизни. Несомненно ученый должен иметь возможность скачать – но доступ к информации, информационные сервисы, число которых должно расти и обсуждение публикаций – вот что важно. На этом фоне закрываются  реферативные сборники ВИНИТИ. Это аппарат устаревший, но пока он не заменен новым – закрытие подобных изданий, их хроническое недофинасирование – на фоне мощных потоков финансирования, идущих на поддержание функционирования инновационной вертикали, вызывает недоумение у специалистов и негодование – у всех остальных.

Возникает вопрос – как измерять эффективность инновационной работы? Очевидно, что по выходу открытий на рубль вложений это делать неэффективно – нельзя требовать, чтобы «к утру была открыта звезда» — так не делается ни наука, ни технический прогресс. Однако можно обсудить совершенно иную оценку – а именно пропорцию, в которой «инновационная вертикаль»  подкармливает  сама себя и по сравнению с той поддержкой инноваторов, которой собственно она и должна заниматься. Если с этой стороны оценить затраты на создание институтов инновационного развития, то окажется, что  1 рублю вложенному в инновационный проект, отвечает 10 рублей потраченных на «эффективных менеджеров» инноваций и строительство и PR самой системы – той самой вертикали, которая будучи создана стремится к выживанию «любой ценой».

Характерно в этом отношении смешение PR и популяризации науки и техники. Деньги, которые можно было бы потратить на поддержание и возрождение системы популяризации науки и техники, налаженной в Советском Союзе и даже ранее   (времен Петра!) ушли на что угодно, только не на это. В основном это были затраты на «эффективный» PR учреждений «инновационной вертикали» и если одно из начинаний «выжило», то на порядок больше было загублено ориентацией на самосохранение (и самофинансирование) инновационной структуры.

Отметим, что информационная работа по популяризации науки и техники имеет три основных назначения. Во-первых служит  базой междисциплинарного общения (поддерживавшего эффект Медичи), во-вторых обеспечивает прозрачность науки и высокотехнологичных разработок (космос, атомная техника) для общества, и, наконец, в-третьих – привлекает в науку и технику новые кадры.  Та огромная работа,  что велась в этой области в СССР, стала продолжением русской традиции, заложенной еще во времена Петра I, сегодня остановлена, налаженная система  развалена, а оставшееся от нее помножено на ноль ничтожными тиражами и низкой интернет активностью. (см. ТОП100 Научно-популярной литературы – от дней Петра и до вчера..)   В новейшей истории России – после 1990 года популяризация стала жертвой рыночного фундаментализма — она объявлена делом рыночным (каковым никогда не была!), и стала почти «стыдным» занятием  - во всяком случае непрофильным для научных учреждений и лишенным бюджета и государственной стратегии.   Попытки «инновационной вертикали» войти в эту отрасль информации носят неизгладимую печать, накладываемую стремлением «вертикали» к самосохранению.  В то время как мировые лидеры –  такие как Scientific American  выстраивают корреспондентскую сеть по всему миру, которая обсуждает и в популярной форме «пережевывает» все локальные новости, отслеживает локальные инновации,  осуществляя движение информации по сети в оба конца, у нас информация такого уровня переработки вообще не собирается. Новостные ленты дают только событийную канву, тогда как интеллектуальное поле обсуждений пусто, поскольку и культуры обсуждений тоже нет. Здесь накладывает отпечаток две национальные черты – ведомственная закрытость и «рупорная» односторонняя направленность информации, не предполагающая сбора квалифицированной аналитики.

Ведомственная закрытость делает инновационный процесс крайне неэффективным, так как буквально «раздирает» информационное поле инновационного развития. Преодоление избыточной закрытости высвободит от запараллеливания и просто «информационной гибели» большие куски информационных  джунглей, где вполне могли бы бродить инновационные  герои  для поиска сочных плодов, вместо того, чтобы создавать внутри ФОИЗ  «зону запустения» в которой бродят лишь министерские «сталкеры», знающие пути ведомственных лабиринтов.

Еще характерный ответ – по «Обеспечению инновационной среды: Культура, критерий -  признание престижа профессии научного сотрудника. Отсутствуют данные».  Складывается впечатление, что авторы доклада живут не в России или сознательно искажают информацию  – если для них «отсутствуют данные» о том, что престиж профессии ученого неуклонно падает, а наука и ученые давно перестали быть в центре внимания российского общества. А тем временем научная культура исчезает и не выполняет свою главную функцию – служить источником подпитки информационной среды инноваций. И не будет выполнять   – ведь об этом «отсутствуют данные» в докладах, представляемых правительству и изумленному обществу!

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ECOLIFE по результатам обсуждения:

1. Назревшая необходимость диверсификации и локализации экономики, находящейся в кризисном  состоянии, требует создания условий для воплощения продуктов творческого труда. Для этого разрыв между наукой и производственными практиками должен сокращаться – это закономерность постиндустриального общества, которая обеспечивается развитием коммуникации науки и техники. Однако в России, несмотря на усилия возникших не столь давно институтов развития – Роснано, РВК и фонда Сколково продолжается сохранятся ситуация, когда разрыв между исследовательской работой и ее практическим воплощением слишком велик для получения значимых для общества результатов. Должен быть создан портал открытого доступа к достижениям ФОИВ, имеющих бюджеты на исследования (НИР) и R&D разработки  (Минобрнауки России, Минэнерго России, Минприроды России, Минздрав России, МЧС России, Минпромторг России, Минстрой России, Минтранс России.

2. Предложения по совершенствованию системы публикации как таковой  и по развитию и расширению информационного поля  - в чернильнице (продолжение следует!)

Читать еще по теме:

Пространство будущего – или «страдательный» залог инноваций в России? Вопросы к проекту научно-технологической долины МГУ

Открыты ли «открытые инновации»?

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОКЛАД ОБ ИННОВАЦИЯХ В РОССИИ 2015 

14.12.2015, 3519 просмотров.